Японские городские легенды и сказки, а также страшилки из других стран Опции

[Vikota]

Советую посмотреть короткометражку Кавамото Кихатиро "Демон". Довольно жутковатый квайдан.
Сюжет:
Два брата-охотника, чья мать лежит при смерти, отправляются ставить капкан на оленя... Продолжительность сказки 8 минут.

[Guyver]

Истории все интереснее и интереснее))

[Vikota]

Благодарю.

[Vikota]

Дарума - японское название Бодхидхармы, легендарного индийского мудреца, впоследствии причисленного к сонму буддийских божеств; с именем которого связывают изобретение чая. Особенно почитали Даруму монахи созданной им секты дзэн, поскольку благодаря постоянному употреблению чая они могли долгими часами бодрствовать и обретали дополнительные силы для глубоких медитации.
В горах Суншань (Китай) Дарума основал знаменитый шаолиньский монастырь. Сидя в одной из келий этого монастыря, Дарума предавался созерцанию и медитации на протяжении долгих девяти лет. Все эти годы подвижник и мудрец подвергался жестоким искушениям. Перед его мысленным взором то и дело возникал образ некой чаровницы, затмевая все остальное. Однажды ему показалось, что он уже не в Китае, а каким-то неведомым способом перенесся в Индию, где прошла его юность. Дарума увидел себя в окружении многочисленной толпы людей, принимавших участие в каком-то неизвестном ему обряде. Повсюду виднелись изображения чудовищных божеств, у каждого из которых во лбу зиял разверстый третий глаз. Грузно сновали величественные слоны, неся в балдахинах на спине знатных вельмож, а вокруг бесновались в неистовой ритуальной пляске юные танцовщицы.
Очень скоро пышное шествие приблизилось к вратам храма с многими башенками и стенами, украшенными безобразными и кощунственными росписями. В этот момент к Даруме приблизилась женщина, в которой он мгновенно узнал ту красавицу, что представала ему в видениях, и обомлел. Но лишь стоило ей коснуться уст Дарумы поцелуем, как все исчезло, а мудрец обнаружил, что по-прежнему находится у себя в монастыре!
Уразумев, что все представившееся ему было видением, а значит, он просто-напросто не устоял перед искушением и уснул прямо во время медитации, Дарума преисполнился горем. В раскаянии, он извлек из-за пояса кинжал и безжалостно срезал себе веки, бросив их потом на землю. Именно из этих век Бодхидхармы, волшебно превратившихся в чайные листы, и стали впоследствии готовить чудодейственный напиток, прославивший Китай на весь мир.

В предыдущих сообщениях упоминалось о монахе, у которого из-за долгого сидения при медитации отнялись ноги. Так вот, это и был Дарума. Вот почему Даруму нередко изображают безногим. В Японии довольно популярны куклы Дарума: японские куклы-неваляшки. В дораме "Жестокая воля богов" (жанр - ужасы )один из персонажей - именно кукла Дарума.

[Vikota]

Смерть скупого

Русская народная сказка

Жил-был скупой скряга, старик; имел двух сыновей и множество денег; послышал смерть, заперся один в избе и сел на сундук, начал глотать золотые деньги и есть ассигнации и так покончил свою жизнь. Пришли сыновья, положили мертвого под святые иконы и позвали дьячка читать псалтырь. Вдруг в самую полночь является в образе человека нечистый, поднял мертвого старика на плечо и сказал: «Держи, дьячок, полу!» И начал трусить старика: «Деньги твои, а мешок мой!» Понес его и невидим стал.

Из сборника А.Н. Афанасьева «Народные русские сказки»

[Sayoko]

У меня был Дарума

[Vikota]

У меня был Дарума

Очень интересно. Ну, и как? Он вел себя прилично? Или самостоятельно передвигался по квартире, не спрашивая разрешения хозяев? Японские куклы довольно прыткие!
Одна из легенд гласит, что кукла (правда, не Дарума, а Кисимодзин) была настолько живой, что, когда в доме начался пожар, она со всех ног бросилась наружу, спасая свою жизнь!

[Vikota]

Поболтаем немножко о трупоедах. Японские дзикининки - не единственные представители этого славного племени. У многих народов есть легенды и сказки, описывающие нечисть, поедающую мертвые тела.
Гуль— мифическое существо и фольклорный персонаж, оборотень, представитель нежити в арабской, персидской и тюркской мифологии. Обычно изображается как существо с отвратительной внешностью и ослиными копытами, которые не исчезают при любых превращениях.
В доисламском фольклоре гули — оборотни, живущие в пустыне вдоль дорог и охотящиеся на путников, которых убивают, а затем пожирают. Также крадут детей, пьют кровь, воруют монеты, грабят могилы и поедают трупы.
Согласно сказкам «1000 и 1 ночи» и арабской мифологии, отражённой в них, гули представляют опасность для живых: они оборачиваются людьми (чаще молодыми женщинами), заманивают путников к себе в логово, расположенное в развалинах, и пожирают его. Спастись от гулей можно силой оружия, ударив лишь единожды (второй удар оживляет оборотня), а увидеть их в истинном виде — воззвав к Аллаху.
Согласно сказаниям и легендам Средней Азии, он абсолютно безобиден, живёт в болотах и колодцах, на полях сражений. На последних появляется вместе с воронами. Живых людей боится, избегает. Обладает ужасной внешностью, синеватой мертвецкой склизкой кожей. С XVIII века известны на Западе, в особенности в англоязычной литературе, где в основном описываются как трупоеды и расхитители могил, живущие на кладбищах.
В японском аниме «Токийский гуль» главный герой Канеки Кен становится жертвой эксперимента по пересадке органов гулей, став наполовину гулем.
Материал из Википедии

[Vikota]

Оказывается, упыри не только пьют кровь живых, но и мертвыми полакомиться не прочь.

Упырь

Русская народная сказка

В некотором царстве, в некотором государстве был-жил старик со старухою; у них была дочь Маруся. В их деревне был обычай справлять праздник Андрея Первозванного: соберутся девки в одну избу, напекут пампушек и гуляют целую неделю, а то и больше. Вот дождались этого праздника, собрались девки, напекли-наварили, что надо; вечером пришли парубки с сопелкою, принесли вина, и началась пляска, гульба — дым коромыслом! Все девки хорошо пляшут, а Маруся лучше всех. Немного погодя входит в избу такой молодец — что на поди! Кровь с молоком! Одет богато, чисто. «Здравствуйте, — говорит, — красные девицы!» — «Здравствуй, добрый молодец!» — «Гулянье вам!» — «Милости просим гулять к нам!» Сейчас вынул он кошель полон золота, послал за вином, за орехами, пряниками — разом все готово; начал угощать и девок и ребят, всех оделил. А пошел плясать — любо-дорого посмотреть! Больше всех полюбилась ему Маруся; так к ней и пристает.

Наступило время по домам расходиться. Говорит этот молодец: «Маруся! Поди, проводи меня». Она вышла провожать его; он и говорит: «Маруся, сердце! Хочешь ли, я тебя замуж возьму?» — «Коли бы взял, я бы с радостью пошла. Да ты отколя?» — «А вот из такого-то места, живу у купца за приказчика». Тут они попрощались и пошли всякий своей дорогою. Воротилась Маруся домой, мать ее спрашивает: «Хорошо ли погуляла, дочка?» — «Хорошо, матушка! Да еще скажу тебе радость: был там со стороны добрый молодец, собой красавец, и денег много; обещал взять меня замуж». — «Слушай, Маруся: как пойдешь завтра к девкам, возьми с собой клубок ниток; станешь провожать его, в те поры накинь ему петельку на пуговицу и распускай потихоньку клубок, а после по этой нитке и сведаешь, где он живет».

На другой день пошла Маруся на вечерницу и захватила с собой клубок ниток. Опять пришел добрый молодец: «Здравствуй, Маруся!» — «Здравствуй!» Начались игры, пляски; он пуще прежнего льнет к Марусе, ни на шаг не отходит. Уж время и домой идти. «Маруся, — говорит гость, — проводи меня». Она вышла на улицу, стала с ним прощаться и тихонько накинула петельку на пуговицу; пошел он своею дорогою, а она стоит да клубок распускает; весь распустила и побежала узнавать, где живет ее названый жених? Сначала нитка по дороге шла, после потянулась через заборы, через канавы и вывела Марусю прямо к церкви, к главным дверям. Маруся попробовала — двери заперты; пошла кругом церкви, отыскала лестницу, подставила к окну и полезла посмотреть, что там деется? Влезла, глянула — а названый жених стоит у гроба да упокойника ест; в церкви тогда ночевало мертвое тело. Хотела было потихоньку, соскочить с лестницы, да с испугу не остереглась и стукнула; бежит домой — себя не помнит, все ей погоня чудится; еле жива прибежала!

Поутру мать спрашивает: «Что, Маруся, видела того молодца?» — «Видела, матушка!» — а что видела, того не рассказывает. Вечером сидит Маруся в раздумье: идти или нет на вечерницу? «Ступай, — говорит мать, — поиграй, пока молода!» Приходит она на вечерницу, а нечистый уже там. Опять начались игры, смехи, пляска; девки ничего не ведают! Стали по домам расходиться; говорит нечистый: «Маруся! Поди, проводи меня». Она нейдет, боится. Тут все девки на нее накинулись: «Что с тобой? Или застыдилася? Ступай, проводи добра молодца!» Нечего делать, пошла — что бог даст! Только вышли на улицу, он ее и спрашивает: «Ты вчера к церкви ходила?» — «Нет!» — «А видела, что я там делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра твой отец помрет!» Сказал и исчез.

Вернулась Маруся домой грустна и невесела; поутру проснулась — отец мертвый лежит. Поплакали над ним и в гроб положили; вечером мать к попу поехала, а Маруся осталась: страшно ей одной дома. «Дай, — думает, — пойду к подругам». Приходит, а нечистый там. «Здравствуй, Маруся! Что не весела?» — спрашивают ее девки. «Какое веселье? Отец помер». — «Ах, бедная!» Все тужат об ней; тужит и он, проклятый, будто не его дело. Стали прощаться, по домам расходиться. «Маруся, — говорит он, — проводи меня». Она не хочет. «Что ты — маленькая, что ли? Чего боишься? Проводи его!» — пристают девки. Пошла провожать; вышли на улицу. «Скажи, Маруся, была ты у церкви?» — «Нет!» — «А видела, что я делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра мать твоя помрет!» Сказал и исчез.

Вернулась Маруся домой еще печальнее; переночевала ночь, поутру проснулась — мать лежит мертвая. Целый день она проплакала, вот солнце село, кругом темнеть стало — боится Маруся одна оставаться; пошла к подругам. «Здравствуй! Что с тобой? На тебе лица не видать!» — говорят девки. «Уж какое мое веселье! Вчера отец помер, а сегодня мать». — «Бедная, несчастная!» — сожалеют ее все. Вот пришло время прощаться. «Маруся! Проводи меня», — говорит нечистый. Вышла провожать его. «Скажи, была ты у церкви?» — «Нет!» — «А видела, что я делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра ввечеру сама помрешь!» Маруся переночевала с подругами, поутру встала и думает: что ей делать? Вспомнила, что у ней есть бабка — старая-старая, уж ослепла от долгих лет. «Пойду-ка я к ней, посоветуюсь».

Отправилась к бабке. «Здравствуй, бабушка!» — «Здравствуй, внучка! Как бог милует? Что отец с матерью?» — «Померли, бабушка!» — и рассказала ей все, что с нею случилося. Старуха выслушала и говорит: «Ох, горемычная ты моя! Ступай скорей к попу, попроси его: коли ты помрешь, чтоб вырыли под порогом яму, да несли бы тебя из избы не в двери, а протащили б сквозь то отверстье; да еще попроси, чтоб похоронили тебя на перекрестке — там, где две дороги пересекаются». Пришла Маруся к попу, слезно заплакала и упросила его сделать все так, как бабушка научила; воротилась домой, купила гроб, легла в него — и тотчас же померла. Вот дали знать священнику; похоронил он сначала отца и мать Маруси, а потом и ее. Вынесли Марусю под порогом, схоронили на раздорожье.

В скором времени случилось одному боярскому сыну проезжать мимо Марусиной могилы; смотрит — а на той могиле растет чудный цветок, какого он никогда не видывал. Говорит барич своему слуге: «Поди, вырой мне тот цветок с корнем; привезем домой и посадим в горшок: пусть у нас цветет!» Вот вырыли цветок, привезли домой, посадили в муравленый горшок и поставили на окно. Начал цветок расти, красоваться. Раз как-то не поспалось слуге ночью; смотрит он на окно и видит — чудо совершилося: вдруг цветок зашатался, упал с ветки наземь — и обратился красной девицей; цветок был хорош, а девица лучше! Пошла она по комнатам, достала себе разных напитков и кушаньев, напилась-наелась, ударилась об пол — сделалась по-прежнему цветком, поднялась на окно и села на веточку.

На другой день рассказал слуга баричу, какое чудо ему в ночи привиделось. «Ах, братец, что ж ты меня не разбудил? Нынешнюю ночь станем вдвоем караулить». Пришла ночь — они не спят, дожидаются. Ровно в двенадцать часов цветок начал шевелиться, с места на место перелетать, после упал наземь — и явилась красная девица; достала себе напитков и кушаньев и села ужинать. Барич выбежал, схватил ее за белые руки и повел в свою горницу; не может вдоволь на нее насмотреться, на красоту ее наглядеться. Наутро говорит отцу, матери: «Позвольте мне жениться; я нашел себе невесту». Родители позволили. Маруся говорит: «Я пойду за тебя только с тем уговором, чтобы четыре года в церковь не ходить». — «Хорошо!»

Вот обвенчались, живут себе год и два, и прижили сына. Один раз наехали к ним гости; подгуляли, выпили, и стали хвалиться своими женами: у того хороша, у другого еще лучше. «Ну, как хотите, — говорит хозяин, — а лучше моей жены во всем свете нету!» — «Хороша, да некрещена!» — отвечают гости. «Как так?» — «Да в церковь не ходит». Те речи показались мужу обидны; дождался воскресенья и велел жене наряжаться к обедне. «Знать ничего не хочу! Будь сейчас готова!» Собрались они и поехали в церковь; муж входит — ничего не видит, а она глянула — сидит на окне нечистый. «А, так ты вот она! Вспомни-ка старое: была ты ночью у церкви?» — «Нет!» — «А видела, что я там делал?» — «Нет!» — «Ну, завтра у тебя и муж и сын помрут!»

Маруся прямо из церкви бросилась к своей старой бабушке. Та ей дала в одном пузырьке святой воды, а в другом живущей и сказала, как и что делать. На другой день померли у Маруси и муж и сын; а нечистый прилетел и спрашивает: «Скажи, была у церкви?» — «Была». — «А видела, что я делал?» — «Мертвого жрал!» Сказала да как плеснет на него святой водою — он так прахом и рассыпался. После взбрызнула живущей водой мужа и сына — они тотчас ожили и с той поры не знали ни горя, ни разлуки, а жили все вместе долго и счастливо.

Из сборника А.Н. Афанасьева «Народные русские сказки»

[Vikota]

Проверка любви
Когда-то жила-была прелестная девушка, которой, вопреки японским традициям и обычаям, разрешили самой выбрать себе мужа. Многие поклонники добивались ее руки, приносили подарки и изысканные стихи и говорили слова любви. Она была приветлива с каждым из своих поклонников и говорила так:
– Я выйду замуж за того человека, который будет достаточно храбрым, чтобы пройти через испытание, которое я назначу для него, и, каким бы ни было это испытание, я рассчитываю на клятву самурая, что он не разгласит эту тайну.
Поклонники с готовностью шли на такое условие, но один за другим оставляли невесту с ужасом на лице, прекращая свои ухаживания, но никто из них не проронил ни слова об этом ужасном и загадочном испытании.
Наконец, один бедный самурай, единственным имуществом которого был меч, пришел к девушке и заявил, что готов пройти любое испытание, пусть даже очень жестокое, чтобы взять ее в жены.
После того как они вместе поужинали, девушка покинула комнату и возвратилась далеко за полночь, одетая в белые одежды. Они вместе вышли из дома, прошли по бесчисленным улицам, где выли собаки, вышли за пределы города и шли, пока не дошли до большого кладбища. Здесь девушка пошла впереди, а самурай следовал за ней, держа руку на мече.
Когда глаза самурая привыкли к темноте, он смог разглядеть, что девушка копает землю лопатой. Она копала быстро, и вскоре откопала крышку гроба. В следующий момент она выхватила оттуда труп ребенка, оторвала руку, разломила ее и начала откусывать от нее кусок, передав другую часть своему поклоннику со словами:
– Если ты любишь меня, то съешь то, что я ем! Ни секунды не колеблясь, самурай уселся рядом с могилой и начал поедать кусок детской руки.
– Вкусно! – воскликнул он. – Умоляю, дай мне еще!
В этой части легенды ужас благополучно исчезает, когда становится понятно, что ни девушка, ни самурай на самом деле никакого трупа не ели – рука была сделана из вкусной карамели!
Девушка с радостным криком вскочила на ноги и сказала:
– Наконец-то я нашла храброго человека! Я выйду за тебя замуж, ведь ты тот самый мужчина, которого я так долго искала и до сегодняшней ночи никак не могла найти!

[Vikota]

В Индии есть секта, практикующая ритуальный каннибализм. Это секта отшельников агхори. Учение имеет своих адептов (садху), так же, как и другие религиозные течения индуизма. Агхори поклоняются индуистскому богу Шиве, который, как известно, является богом разрушения в индуизме. Вместо посуды агхори используют человеческие черепа, обитают они на кладбищах и все еще практикуют каннибализм. Для ритуального поедания используется свежий труп. Его выкапывают из могилы, отрезают голову, а затем поедают сердце и печень.
«Агхори можно встретить по всей Индии, но в основном они концентрируются у священного города Тарапит в Западной Бенгалии. Это один из главных центров шиваизма, куда индусы привозят тела своих мертвых для кремации. Много агхори можно встретить и недалеко от Варанаси на Ганге. Их легко узнать по крайне оборванному виду и спутанным грязным волосам. В Тарапите агхори медитируют на местах кремации, обмазавшись пеплом сожженных, а под Варанаси вылавливают из Ганга частично разложившиеся тела. Садху верят, что поедание частей трупов останавливает старение и дает человеку дополнительные способности типа умения левитировать или управлять погодой.
При этом агхори активно занимаются благотворительностью. Их усилиями был создан госпиталь для прокаженных, где уже прошли лечение сотни тысяч человек.»
Алексей Куприянов «Бесстрашные трупоеды»
«Агхори – это преемники древнего аскетического ордена капаликов, или "носящих черепа". Капалики упоминаются уже в "Майтраяни-упанишаде" (VII, 8), а в надписи, датируемой седьмым веком, речь идет о боге Капалешваре и его аскетах. Капалики почитали Шиву в ипостаси Махакалы (Великого Разрушителя) и Капалабхрита (Носящего Череп). Они доводят до крайности оргиастическую практику и ритуальную жестокость.»
Мирча Элиаде «Йога: Свобода и бессмертие»

[Vikota]

Капалик о себе:
"Мое ожерелье и украшения сделаны из человеческих костей, я живу среди пепла, оставшегося от мертвых, и ем из человеческих черепов. Мы пьем спиртные напитки из черепов браминов, наши святые костры мы поддерживаем, подкладывая в них мозги и легкие людей, смешанные с их плотью, и человеческие жертвы, забрызганные свежей кровью, льющейся из ужасных ран на горле, – вот наши подношения, которыми мы умиротворяем ужасного бога [Маха Бхайрава]. Сила нашей религии такова, что мне подчиняются Хари-Хара и самые величайшие и древнейшие из богов; я останавливаю движение планет в небесах, я погружаю Землю в воду вместе с ее городами и горами, и я выпиваю все воды за одно мгновение. Тот, кто напоминает богов, чей герб – лунная сфера, и кто с наслаждением обнимает женщин, прекрасных как Парвати, – испытывает высшее блаженство".
Из пьесы Кришнамишра "Прабодха Чандродая"

[Sayoko]

Дарума вел себя хорошо, за ним не было замечено ничего необычного

[Vikota]

Человеческие жертвоприношения
В доисторические времена верили, что лук (оружие) обладает сверхъестественной силой. Чудесным образом появляясь на крыше какого-нибудь дома, он был знаком того, что старшая незамужняя дочь должна быть принесена в жертву. Поэтому ее погребали заживо, чтобы ее плотью могло пообедать Божество Диких Зверей. Позже, однако, лук перестал являться посланием жестокого божества и постепенно утратил свой зловещий смысл, став символом безопасности. До сегодняшнего дня лук можно увидеть прикрепленным к коньку крыши, ведь он считается счастливым амулетом.
Другим примером человеческого жертвоприношения является отвратительный старинный обычай погребения живого человека для обеспечения устойчивости моста или крепости. В древние времена, когда существовал подневольный труд, к несчастью, неприкосновенности человеческой жизни придавалось весьма небольшое значение. Подневольные труженики находились во власти безжалостного надсмотрщика, который подкреплял свои приказы ударом копья. Он был готов убить всех, кто был ленив или непокорен, и немало трупов можно было найти в каменной кладке. Если надо было построить дамбу на реке или быстро возвести укрепления, такое прискорбное деяние не считалось необычным.
Когда строили новый мост, гарантией его долгого срока службы не всегда было только человеческое жертвоприношение, иначе говоря, горе, но иногда радость и счастье. Первые, кому разрешалось пройти по новому мосту, были люди веселого нрава или те, кому особенно повезло в жизни. Известно, что мост Мацуэ первыми перешли два добродушных старика, у каждого из которых было по двенадцать детей, в сопровождении своих жен, детей, внуков и правнуков. Эта радостная процессия проходила среди всеобщего ликования и фейерверков. Представление о том, что людское счастье будет способствовать долголетию японского моста – довольно-таки приятная концепция, но, к сожалению, старый мост Мацуэ теперь заменен новым, менее живописным, и его строительство было связано с довольно неприятной традицией жертвоприношения.
Когда Хорио Ёсихару стал даймё провинции Идзумо, он задумал построить мост через бурную реку у местечка Мацуэ. Много людей трудились, чтобы исполнить его желание, но работа не спорилась. Бесчисленные каменные глыбы бросали в бушующую воду, чтобы сделать прочный фундамент для возведения опор моста, но вода уносила камни, и как только мост стал приобретать характерные очертания, он был снесен яростным течением. Тогда сочли, что это гневаются духи потока, и для того, чтобы их ублажить, нужно принести человеческую жертву. По этой причине под центральной опорой, где водный поток был особенно бурным, заживо погребли человека. Когда это было сделано, работа пошла споро, и мост простоял в целости и сохранности ровно триста лет. Той несчастной жертвой стал некий Гэнсукэ, и его именем назвали ту самую центральную опору, под которой его и закопали заживо. Говорят, что в безлунные ночи от этой опоры исходит таинственное красное свечение – дух бедняги Гэнсукэ.

[Vikota]

Путешествие Вису
Однажды к Вису пришел старый монах и сказал ему:
— Почтенный лесоруб, боюсь, ты никогда не молишься.
Вису отвечал:
— Если бы у тебя была большая семья, которую надо кормить, у тебя тоже не было бы времени на молитвы.
Услыхав слова Вису, монах рассердился и стал расписывать перед смущенным лесорубом ужасные последствия такой жизни. Ведь можно в следующий раз родиться в образе жабы, мыши или букашки, и так будет продолжаться миллионы лет. Мрачный рассказ старика испугал Вису, и тот пообещал монаху, что впредь станет усердно молиться.
— Работай и не забывай про молитву, — напутствовал его монах на прощанье и удалился.
К сожалению, с того дня Вису только и делал, что молился. Он возносил молитвы с утра до ночи и вообще перестал работать, так что его рис засох, а семья голодала. Жена Вису, до сих пор не произносившая ни единого резкого или гневного слова, очень рассердилась.
— Вставай, Вису, возьми топор и помоги своей семье! Одними молитвами сыт не будешь! — закричала она, показывая на исхудавшие лица детей.
Вису был так изумлен словами жены, что не сразу смог придумать достойный ответ. Но когда он заговорил, его жестокие и несправедливые слова больно ранили душу бедной женщины.
— Женщина, — вскричал он. — Молитва и обращение к богам важнее всего на свете. Как ты посмела говорить со мной в таком тоне, дерзкое создание?! Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего!
Вису схватил свой топор и, не сказав ни слова на прощание и не оглядываясь, вышел из хижины и направился через лес к горе. Он стал взбираться по склону Фудзи, пока не скрылся в тумане.

Взобравшись на гору, Вису присел отдохнуть и тут услышал тихий шорох, а затем увидел лису, юркнувшую в чащу. «Какая удача!» — подумал Вису, забыв про свои молитвы. Он вскочил на ноги и бросился в погоню за зверьком. Он долго бегал по лесу туда-сюда и уже хотел было сдаться, как вдруг впереди показалась прогалина, и Вису увидел двух женщин, сидящих на поляне у ручья и играющих в го.
Лесоруб был очарован этим зрелищем, он сел неподалеку и стал наблюдать за игрой. Вокруг стояла тишина, слышно было лишь журчание ручья да постукивание костяшек по доске. Женщины не замечали Вису, всецело поглощенные своей игрой, которая казалась бесконечной. Вису не мог отвести глаз от прекрасных черноволосых незнакомок. Их маленькие ловкие руки то и дело выглядывали из-под широких шелковых рукавов, чтобы сделать очередной ход. Вису думал, что провел на прогалине всего лишь несколько часов, но на самом деле этот летний полдень длился триста лет. Наконец лесоруб увидел, что одна из женщин сделала неверный ход.

— Неправильно, прекрасная госпожа! — взволнованно воскликнул Вису. Тут же обе незнакомки обратились в лис и убежали.
Вису хотел было броситься следом за лисами, но вдруг с ужасом обнаружил, что не может пошевелиться: его конечности застыли, а волосы и борода отросли до самой земли. Более того, лесоруб увидел, что рукоять его топора, сделанная из самого крепкого дерева, рассыпалась в прах и стала горсткой пыли.
Возвращение Вису
Наконец, после долгих мучительных усилий, Вису смог встать на ноги и медленно побрел по направлению к дому. Как же он был удивлен, когда не нашел своей хижины на ее обычном месте! Мимо проходила старая женщина, и Вису спросил ее:
— Добрая женщина, я не понимаю, как это могло случиться, но мой дом исчез. Я ушел из дому сегодня утром, а сейчас вечер, и моя хижина исчезла!
Старуха подумала, что Вису сумасшедший, и спросила, как его зовут. Лесоруб назвал себя, и она воскликнула:
— О, да ты точно сумасшедший! Вису жил здесь триста лет назад! Однажды он ушел из дому и никогда больше не вернулся.
— Триста лет! — ошеломленно пробормотал Вису. — Это невозможно! А где моя жена и дети?
— В могиле! — прошамкала старуха. — А если ты говоришь правду, то и дети твоих детей тоже давно умерли. Боги продлили твою жалкую жизнь в наказание за то, что ты не заботился о жене и детях.
Горькие слезы побежали по щекам Вису.
— Я перестал быть мужчиной, — сказал он дрожащим голосом. — Я только и делал, что молился, когда мои родные умирали с голоду. А я не пошевелил и пальцем, чтобы им помочь. Старуха, запомни мои последние слова: молись, но не забывай трудиться!
Неизвестно, сколько еще жил несчастный раскаявшийся Вису после возвращения из своего таинственного путешествия. Говорят, его дух иногда появляется на склонах горы Фудзияма ясными ночами под ярким светом Луны.

[Vikota]

Возвращение домой
Прощаясь, Ото-химэ дала мужу подарок на память об их любви. Это была шкатулка-таматэбако. Ото-химэ велела Урасима ни в коем случае не открывать ее. Муж пообещал исполнить ее волю, попрощался и, взобравшись на большую черепаху, скоро очутился в своей стране. Но напрасно он искал дом отца — он не смог найти и следа дома. Дом исчез, и лишь маленький ручеек остался.
Весьма озадаченный, Урасима спросил об этом у одного незнакомого рыбака и узнал от него, что рыбак по имени Урасима Таро ушел в море триста лет тому назад и утонул, а его родители, братья и их внуки давно похоронены. Урасима вдруг вспомнил, что страна Дракона была необычной страной, в которой один день равнялся ста годам на земле.
Мысли Урасима становились все мрачнее. Все, кого он любил на земле, были мертвы. В этот момент он услышал шум моря и вспомнил прелестную Ото-химэ и страну, в которой красота всех времен года была представлена одновременно — страну с изумрудно-зелеными листьями деревьев и ягодами цвета рубина, страну, где рыбы носили длинные одежды, танцевали, пели и играли. Громче становился шум моря — конечно же, это Ото-химэ звала его. Но вход не открывался перед ним, не появлялась любезная черепаха, готовая везти его туда, где ждет любимая жена.
— Шкатулка! Шкатулка! — воскликнул Урасима. — Если я открою таинственный подарок моей жены, он может указать мне дорогу.
Урасима развязал красную шелковую нить и медленно, робко открыл крышку шкатулки. Вдруг оттуда вылетело маленькое белое облако, слегка помедлило и полетело над морем. Но обещание было нарушено, и Урасима из привлекательного молодого юноши превратился в немощного, покрытого морщинами старца. Он пошатнулся, ветер развевал его седые волосы и бороду. Урасима посмотрел на море и упал замертво на берегу.

[Vikota]

ПРЕТЫ - ГОЛОДНЫЕ ДУХИ


ПРЕТЫ (санскр. «pretas» "ушедший", тиб. Йидак, яп. "Гаки") - в буддизме и индуизме: особый тип привидений. В буддийской схеме реинкарнации царство Голодных Духов (преталока) — это низший сегмент Колеса Жизни, на множестве уровней которого реинкарнация происходит в соответствии с единой кармой. Преты занимают своего рода чистилище, предназначенное для людей, которые испортили свою карму завистью, отказом давать милостыню, жадностью. Они должны исправить свою карму, постоянно испытывая голод и жажду. Эти муки продолжаются, покуда карма не исправится. Говорят, преты выглядят как горящие деревья с горлом толщиной с угольное ушко и с брюхом размерами с гору. Они обитают на перекрестках, излюбленных местах всех духов, привидений, ведьм и божеств, связанных с подземным миром. Также они любят собираться у оград домов и на границах владений.
Согласно же индуистскому поверью, прета — это крошечное привидение мертвого, размером с палец, которое поселяется в трупе или в течение года остается около дома, где жил покойный. По прошествии года проводятся специальные ритуалы с целью отправить душу умершего на небеса, чего она и удостаивается, если человек при жизни совершал добрые дела. Без этих ритуалов душа не в состоянии самостоятельно избавиться от состояний преты. После же ритуалов души отходят к месту своего постоянного пристанища.
Также претами могут быть привидения калек и детей.
В Японии часто понятие "прет", по-японски "гак" используют, для обозначение бедных и несчастных людей. Существует широко распространенное высказывание: «Даже гаки составляют множество», означающее: как бы ни были эти люди бедны или несчастны, собравшись толпой, создав множество, они - сила, заслуживающая уважения.
Среди представителей низших классов в Японии обычное явление – называть увечного или жадного человека «гаки».

Другое часто встречающееся японское выражение: Для глаз гаки вода невидима.
Дело в том, что некоторые источники утверждают, что преты, из-за своих проступков в прошлых жизнях сильнее всего страдающие от жажды, не способны видеть воду. Эту поговорку используют, говоря о людях, которые слишком порочны или глупы, чтобы постичь духовную истину, распознать мудрость и черпать вдохновение в Дхарме.

[Guyver]

Захватывающие истории, особенно про "Возвращение домой" понравилось))

[Vikota]

Туги
Туги (или таги, тхаги, тхуги, пхасингары, душители, от англ. Thuggee, в свою очередь, отхинди ठग, ṭhag, вор) — средневековые индийские бандиты и разбойники, посвятившие себя служению Кали как богине смерти и разрушения. Туги пользовались особыми опознавательными знаками и жаргоном.
Примерно с XII века банды тугов в центральной части Индии грабили караваны и убивали путешественников. Жертву душили, накинув сзади на шею верёвку или шарф, а затем закапывали ритуальной кирко-мотыгой или сбрасывали в колодец. Согласно историку Уильяму Рубинштейну, в промежуток с 1740 по 1840 годы туги убили 1 миллион человек. «Книга рекордов Гиннесса» относит на их счёт два миллиона смертей.
Приёмы тугов
По принципу применяемого орудия для ритуального убийства тхаги делились на душителей, кинжальщиков и отравителей. Самую большую известность приобрели тхаги-душители, чьим орудием служил платок, называемый «румалом», с утяжелителем на конце. Богатый арсенал боевых приемов на душение включал в себя приемы на удушение обычного (неподготовленного) человека, контрприемы — в случае столкновения с «коллегой», приемы на самоудушение — в случае невозможности скрыться, так как сдаться считалось недопустимым.
Орудием тхагов-кинжальщиков был кинжал, которым они наносили смертельный удар в затылочную ямку жертвы. Выбор места нанесения ритуального удара был обусловлен тем, что при этом почти не вытекало крови, а у тхагов-кинжальщиков количество пролитой при совершении убийства крови отягощало цепь последующих превращений в процессе реинкарнации.
Тхаги-отравители пользовались ядами, наносившимися на наиболее чувствительные участки кожи, а также на слизистую оболочку.
Пиндари
Помимо тхагов, для которых процесс убийства являлся ритуальным, а присвоение имущества жертвы — следствием исполнения ритуала, существовала прослойка обычных убийц, прикрывавшихся именем тхагов. Их называли «пиндари». В основной своей массе это были крестьяне, которые по окончании сельскохозяйственных работ выходили на большую дорогу с целью прокормиться. И если у тхагов существовал определенный ценз на количество убийств, необходимых для качественного перевоплощения после реинкарнации в следующей жизни, то пиндари убивали такое количество человек, какое могли ограбить.
Ликвидация
В 1825—1850 годах генерал-губернатор Индии лорд Уильям Бентинк совместно с полковником сэром Уильямом Слимом покончил с тугами путём массовых арестов и казней. В промежуток с 1831 по 1837 годы: было поймано 3266, из которых 412 были повешены, 483 дали признательные показания, а остальные были распределены по тюрьмам. В английском языке слово «таги» (англ. thugs) приобрело нарицательное значение «убийц-головорезов».

Материал из Википедии

[Vikota]

Стать тугом было непросто - это был продолжительный, сложный процесс. В секту допускались мальчики, когда им исполнялось десять - двенадцать лет, и большей частью кандидатами были близкие родственники душителя.
Поручитель вел кандидата к гуру, или духовному главе секты, который, в свою очередь, отводил его в комнату, где его ждали гиемадеры. или начальники разных шаек. На вопрос, хотят ли принять в секту новичка, они отвечали утвердительно, и затем его и гypy выводили на открытый воздух, начальники становились около них в круг, и все преклоняли колени для молитвы. Вскоре опять поднимался гуру и, воздев руки к небу, произносил:

"О, Кали! Мать мира, которую мы обожаем, прими этого нового слугу, даруй ему свое покровительство, а нам знак, по которому мы удостоверимся в твоем согласии."
После этих слов все собравшиеся оставались неподвижными до тех пор, пока мимо не пролетала птица или не пробегало животное, чтобы удостовериться в согласии богини. Затем все возвращались в комнату, где неофита приглашали сесть за накрытый стол.

Вновь принятый член секты начинал свой кровавый путь во славу богини Кали как люггах, или могильщик, либо как белхал - исследователь мест, наиболее подходящих для совершения замышляемых убийств. В этих <должностях> он оставался много лет, каждодневно доказывая свое искусство и рвение. Наконец наступал день, когда его повышали в степень кандидата в бхуттотаги, или душители.

Повышение было сопряжено с новыми формальностями и обрядами. В день, назначенный для церемонии, гуру вводил кандидата в круг, начерченный на песке и окруженный таинственными иероглифами, где он должен был молиться своему божеству. Этот обряд длился четыре дня, в течение которых кандидат питается одним молоком. Не выходя из круга, он упражнялся также в заклании жертв, привязанных к кресту, вкопанному в землю. На пятый день гуру вручал ему роковую петлю, омытую в святой воде и смазанную маслом, после чего кандидат становился настоящим бхуттотагом.

Новоиспеченный душитель клятвенно обещал хранить молчание обо всем, что касалось секты душителей, и трудиться неустанно над истреблением человеческого рода. Он становился жертвоприносителем, а встреченный им человек, поставленный на его пути богиней Кали, делался жертвой.

Еще Тевено, известный французский путешественник XVII века, жаловался в своих письмах на родину, что все дороги от Дели до Агры кишат этими <обманщиками>. У них был свой любимый трюк, чтобы обманывать доверчивых путников, - писал Тевено. Туги отправляли на дорогу смазливых молодых женщин, которые горько плакали и причитали, вызывая тем самым жалость у путешественников, после чего завлекали их в ловушку, а потом душили с помощью желтой шелковой ленты, к которой с одного конца привязывалась серебряная монета достоинством в одну рупию.

Банды тугов обычно выходили на большую дорогу после сезона дождей, осенью. До следующей весны только одна из банд (а их по всей стране насчитывалось несколько сотен) могла задушить более тысячи человек. Иногда их жертвами становились одинокие путники, в другой раз целые группы людей, которые переходили в мир иной в мгновение ока. Туги никогда не оставляли в живых свидетелей, поэтому уничтожались даже собаки, обезьяны и другие животные, принадлежавшие убитому.

Подготовка к убийству всегда происходила по заведенному порядку. Банда разбивала лагерь возле городка или деревни и отряжала нескольких своих наиболее смышленых членов бродить по улицам и посещать лавки. Стоило им увидеть небольшую группу путешественников, как они тут же находили с ними общий язык и предлагали дальше путешествовать вместе. Если простаки соглашались, смерть их была не за горами. Элемент пристижа тугов -никто не должен избежать смерти. Убежавших выследят, найдут, убъют.

Душители не были бандитами в обычном понимании этого слова. Они убивали людей не только ради добычи. Своих жертв туги убивали, в соответствии с тщательно разработанным ритуалом, дабы доставить удовольствие мрачной богине Кали. Специальной ритуальной мотыгой выкапывают могилу, и именно эти массовые погребения и натолкнули британцев на идею разобраться, каким образом сотня другая индусов так дружно все вдруг сломали себе шеи и повесились. Благодаря их разбирательству мы узнали об этом своеобразном индийском колорите, заслужившем достойное место в книге ресордов Гиннесса своими рекордами. У Кали были свои храмы, куда люди приносили ей в жертву домашних животных и птиц, однако туги настоящими её жрецами считали лишь себя, Сынов Смерти, утоляющих нескончаемую жажду кровожадного божества. При этом стоит учитвать, что сия деятельность застую принимала фантастических размах - к концу "карьеры" на руках очень многих тугов была кровь около 250 жертв.

Индия славится первым и самым масштабных серийным убийцей в истории человечества, душителем-тугом по имени Бехрам. Он одился в 1778 году недалеко от Дели. Он выделялся могучим телосложением, громадным ростом и неимоверной силой среди своих сверстников, поэтому уже в 12 лет он успешно совершил своё первое "ритуальное" убийство. Как и все остальные члены секты Бехрам пользовался шелковым платком-удавкой традиционного желто-белого цвета. Для "удобства" в один конец платка завязывали несколько монет, и этот грузик позволял в мгновение ока обвить удавкой шею жертвы. Ловко подкрадываясь сзади, Бехрам накидывал удавку, лишал жертву жизни и забирал её имущество, часть которого жертвовал своей "покровительнице". Это невероятно, но за 50 лет Бехрам задушил 921 человека, что и было доказано на суде. Опасаясь того, что туги попытаються спасти человека, которого они почитали почти за полубога, власти сразу же после суда отправили Бехрама на виселицу. Он официально занесён в книгу "Рекорды Гиннеса", как самый масштабный серийный убийца в истории человечества.
Душители действовали на протяжении веков настолько таинственно, что англичане на первых порах ни о чем не догадывались. Неопределенные подозрения у них появились только в самом начале ХIХ века и лишь в 1820 году генеральный управляющий <Восточно-Индийской компании> приказал капитану Уильяму Слимену положить конец этому безобразию. Сам он уже несколько лет изучал преступную деятельность разбойников-душителей, но, к несчастью, его коллеги не оказывали ему никакой поддержки.
В начале января 1831 года группа путешественников покинула город Сагар в Центральной Индии и двинулась по оживленной проезжей дороге, имея целью попасть в богом забытую деревушку Салода. Стояла прохладная погода, как обычно в этот сезон — единственный комфортный для европейцев: без палящей жары или удушающей влажности. Общество было пестрое: английский джентльмен средних лет в мундире офицера Ост-Индской компании, его беременная жена-француженка (она упросила мужа показать ей индийскую глубинку), небольшой отряд сипаев и молодой индиец-арестант, с которого солдаты не спускали глаз. К вечеру второго дня группа добралась до Салоды, но в деревню не вошла, а встала лагерем неподалеку, в живописной рощице манговых деревьев чуть в стороне от дороги.
Ранним утром, когда англичанин вышел из палатки, его уже ждали сипаи с пленником. Вместе они принялись обследовать поляну, на которой был разбит лагерь. Арестант уверенно указал на ней три места, ничем от других неотличимых — тот же, что и везде, ровный, непотревоженный дерн.
Из деревни привели несколько крестьян с заступами, и те принялись копать в первой из указанных точек. Куча земли росла, из ямы уже виднелись только головы землекопов — и никакого результата. Вдруг один из них вскрикнул и отшатнулся… На поверхность были извлечены пять уложенных один на другой трупов, чудовищно изуродованных: сухожилия подрезаны и конечности вывернуты так, чтобы тело занимало как можно меньше места, животы у всех вспороты, иначе от накопившихся газов они бы вспучились, выперли землю и захоронение было бы обнаружено.
Арестант сообщил, что это сипаи, которых он с товарищами убил семь лет назад. Из двух других ям извлекли в общей сложности еще 11 тел. Пленник был явно горд тем эффектом, который произвели на англичанина и его команду страшные находки. Впрочем, и у майора Уильяма Генри Слимана, несмотря на весь ужас увиденного, тоже были все основания чувствовать удовлетворение: исчезли последние сомнения в том, что расследование, которое он вел уже два года, движется по верному пути, а его пленник действительно тот, за кого себя выдает, — один из видных членов тайного братства тугов-душителей.
Литература:
1. Антон Попов "Тайное братство душителей"
2.По следам "Пенджабской удавки" Режим доступа : [http://lthere.blogspot.com/]